Яков Савченко: Новосибирские пластиковые окна стали политическими

Известный новосибирский политолог Яков Савченко изучил постановление мэрии о ликвидации пластиковых окон и остекления балконов и увидел в нем политический подтекст. О том, кому выгодно недовольство жителей решением мэрии Новосибирска и согласится ли кто-то менять новые окна с шумоподавлением на «исторические», Савченко рассказал порталу Сибкрай.ru. 

Не было ни знамений, ни вещих снов, ни даже горьких предчувствий. Просто находясь по приезду из Москвы в слегка расслабленном состоянии и просматривая сайты, я натолкнулся  на заголовок «Жителям Новосибирска власть приказала убрать пластиковые окна». Материальчик бодрил, как удар головой о дверной косяк. Онемев, я читал слова начальника городского главного управления архитектуры и градостроительства Игорь Лукьяненко о том, что «Новосибирцам придется убрать пластиковые окна и остекление балконов для того, чтобы восстановить фасады зданий в первоначальном виде; это необходимо, чтобы оформить паспорта фасадов в соответствии с распоряжением мэрии». 

«Горожанам придется привести фасады домов в соответствие с проектом, убрав пластиковые окна и остекление балконов и лоджий и восстановив все утраченные элементы фасадов, – с нескрываемым ехидством цитировали далее новосибирского чиновника. – Если паспорт фасада не будет оформлен в течение двух лет, то это повлечет за собой сначала предупреждение, а потом административное наказание в виде штрафа». И хотя, по словам Лукьяненко  «…пока не ясно, как откликнутся на постановление горожане, в первую очередь внимание власти будет уделяться зданиям, которые являются историческими или архитектурными памятниками». 

Чтобы уже ни у кого не возникало сомнений, за чей счет должна  быть осуществлена эта грандиозная градостроительная инициатива, товарищ Лукьяненко сообщал о том, что «…дополнительных бюджетных средств для восстановления фасадов в бюджете города пока не предусмотрено». Кстати, для особо наивных горожан, запоздало решивших обезопасить себя от городского шума и потери тепла, сообщалось, что «тем, кто только собирается установить пластиковые окна или сделать остекление балкона, сначала необходимо получить согласие собственников дома, а затем обратиться с заявлением в районный отдел архитектуры. Но поскольку новый элемент не соответствует утвержденному паспорту фасада, то шансов получить здесь согласие немного».       

Постепенно выходя из оглушенного состояния, я пытался привести свои мысли в какое-то подобие порядка. Что было непросто, поскольку соображение о том, что мой дом причислен к памятникам архитектуры, окна которого выходят центральную  магистраль, мешалась с судорожной попыткой вспомнить, во сколько именно мне обошлись пластиковые окна, решетка и козырек на лоджии. Однако многолетняя привычка выживания в советских и постсоветских условиях вскоре дала о себе знать и, оправившись, я подумал, что было бы нелепо ожидать от Владимира Филипповича Городецкого, явно собравшегося переизбираться на третий срок, издания за собственной  подписью такого самоубийственного постановления. 

«А вдруг, – подумал я, – этот самый Лукьяненко, просто хитрый провокатор, засланец, выполняющий политический заказ будущих конкурентов, замыслив недоброе, решил взбудоражить весь город и помешать Владимиру Филипповичу Городецкому осуществить эту заветную  мечту своего сердца?». 

Или, быть может, наоборот, наш  начальник городской архитектуры, просто наивный и далекий от  реальной жизни человек, стал беспомощной  игрушкой  в руках какого-нибудь заезжего политтехнолога, которого неосторожно приблизил к себе Владимир Филиппович? Или просто какой-то злодей подсунул в стопку документов на подпись и этот злополучный проект, а мэр подмахнул, не глядя?

Как бы там ни было, меня, в отличие от Лукьяненко, не мучили сомнения, как именно откликнутся простые граждане вроде меня на столь смелые попытки привести все новосибирские фасады к некоему общему архитектурному знаменателю, радующему глаз городского начальства. Мне казалось, что степень очевидности этого отклика такова, что просто исключает участие в принятии подобных решений руководителя города, желающего продлить свои полномочия еще на пять лет.

Желая в этом убедиться, я метнулся на сайт, где, не веря собственным глазам, обнаружил сообщение о состоявшейся пресс-конференции нашего мэра, подтвердившего не только факт принятия этого решения, но и выразившего завидную уверенность в его полезности.  

«Эти требования будут прежде всего касаться тех фасадов, которые выходят на проезжую часть, а не на дворовую», – как будто специально для меня пояснил Владимир Филиппович. Заявив далее, что ни о каких «поблажках» нарушителям не может быть и речи, Владимир Филиппович сказанул буквально следующее, приведу выборочные цитаты: «Я советовал бы горожанам не нарушать, чтобы штраф не платить...Кто нарушает, тот будет платить. Малоимущий ты или нет, помощи мы оказывать не будем… Думаем, что найдем решение, когда люди проявят свою позицию».

Мне уже случалось писать о том, что наш Владимир Филиппович щедро наделен от природы той особой формой замысловатого красноречия, которое бывает сложно понять неподготовленной аудитории. Во всяком случае мне всегда, когда я слушаю нашего градоначальника, хочется задать тот же самый вопрос, который задал Ельцин Немцову про Черномырдина: «А Вы, вообще, понимаете, о чем говорит этот человек?». Но на этот раз все было сформулировано довольно четко и недвусмысленно. «Кто нарушает, тот будет платить. Помощи оказывать мы не будем».

А жаль. С некоторых пор я остро чувствую, что мне позарез требуется психологическая помощь. Меня преследует навязчивая мысль, что наша бравая мэрия вторгается в мое личное пространство, причем  все ближе и ближе к месту моего постоянного обитания. То она воткнет свечку рядом с Оперным,  то  затеет строительство небоскреба на месте гостиницы Центральная, чтобы уже окончательно испортить панораму площади перед Оперным театром, то срубит серебристые ели перед зданием Управления железной дороги, можно сказать, у меня под окном,  а теперь вот дело, стало быть, уже дошло уже и до самих окон.

Уже давно привыкнув к непостижимому для меня полету руководящей мысли, я, тем не менее, всегда находил рациональное объяснение подобным решениям. Точечная застройка всегда, по моему мнению, рождалась из предшествующего шороха купюр. Распоряжение о замене за счет арендаторов векового слоя асфальта на Красном проспекте на тротуарную плитку, отчего вода теперь точит фундаменты старинных зданий, я объяснял себе близостью производителей этой самой тротуарной плитки к некоторым руководителям. Ну и так далее, и так далее, то есть какое-то объяснение было всегда. 

С серебристыми елями моя  теория дала некоторый сбой именно в силу очевидной бессмысленности. Будучи человеком темным и полагая, что слово ГУБО (Городское Управление Благоустройства и Озеленения) со словом «губить» все же  не однокоренные, я наивно попытался остановить вырубку реликтовых деревьев путем переговоров с чиновниками городской администрации.

Однако вице-мэр Жарков быстро поставил меня на место, чуть не до смерти публично заклевав известным риторическим вопросом «Да кто вы вообще такой?». 

Жарковский вопрос вернул меня к проблеме самоидентификации, и стройная картина мира дала основательную трещину. А между тем свои взаимоотношения с властью я всегда представлял себе очень образно и четко. Аллегорически это выглядело так, как будто я уютно и по-собачьи полузакрыв глаза, лежу  где-то в родной подворотне на улице Урицкого, на маленьком неухоженном газоне и вдали от посторонних глаз. Мимо проносится власть в черных сверкающих кабриолетах, изредка бросая презрительный взгляд на мою бесформенную фигуру. Бывает, что она открывает свой рот, чтобы произнести начальственное «Убрать!», но вовремя утыкается  глазами в  воткнутую рядом со мной  лаконичную табличку: «Не трогать!».

Честно говоря, я искренне не понимаю, в чем я виноват и чем нарушил хрупкое перемирие, установившееся было между мной и мэрией города Новосибирска. Я проявлял необходимый такт. Зная свой скверный характер, передвигался по родным местам только по привычным траекториям, стараясь не отрывать глаз от асфальта, чтобы, не дай Бог, не посмотреть по сторонам. Да и зачем таращиться на место перед Управлением железной дороги, где при попустительстве мэрии спилили полувековые серебристые ели? Там вместо 20- метровых красавиц высажены  новые деревья, привезенные с Кавказа и вряд ли адаптированные к условиям Сибири. Я надеюсь, что они не превратятся в полуживых засохших уродов, как это произошло с аналогичными саженцами рядом с театром «Красный факел». Зачем вспоминать многочисленные официальные заявления о том, что на смену спиленным будут завезены четырехметровые деревья? Большинство вновь высаженных переселенок с Кавказа не выше 2,5 метра, а часть из них и вовсе мне по пояс, и я не разделяю мнение мэра, что теперь здесь стало лучше, чем было. Но стоит ли придираться к мелочам?

Идя дальше по улице Урицкого, я не смотрю на дом №17, где весь фасад перекосился и обезображен трещинами в два пальца толщиной, так как мэрия согласовала строительство элитной  пристройки к нему  без учета грунтов и фундаментов. На точно такой же дом по Урицкого, 19, который постигла та же судьба из-за двух возведенных вплотную  друг к другу свечек, расстояние между окнами которых – от силы пара метров. Я стараюсь не вспоминать про деревянные резные дома, стоявшие на месте одной из них, которые обещали перенести как памятник деревянного зодчества в другое место и которые исчезли в неизвестном мне направлении. Зачем лишний раз расстраиваться? 

Я не смотрю на газоны, где в прошлом году я высадил около 50 саженцев дубов и которые скосили гастарбайтеры, выполняя бессмысленную работу, которая только приносит прибыль управляющим кампаниям. Я не смотрю на 50-летние кусты сирени в парке Водников,  из которых при реконструкции парка сделали просто зеленые кочки. Стараюсь лишний раз не присматриваться к высшей степени халтурному ремонту театра «Красный Факел», штукатурка с которого начала отваливаться через месяц после окончания работ. Когда я хожу в Оперный, я уже мысленно не задаю вопросов, зачем потребовался весь этот отвратительный по качеству новодельный интерьер и куда девались кресла и двери из массива дуба. Повторяю, проявляя такт, я стараюсь не смотреть по сторонам.

Так почему бы и власти не оставить меня в покое? Не устраивать сюрпризов и обходить стороной? Как видно, не могут, административный зуд-с-с-с.

Ну что ж, Владимир Филиппович, как я понял, вы ждете «откликов», ждете когда «люди проявят свою позицию». В таком случае со всей искренностью сообщаю и Вам, и Лукьяненко, и всем, к кому это относится, что, даже если ваш  вице-мэр Жарков ежедневно будет облаивать меня с ног до головы и так же, как в день, когда сносили серебристые ели, сто раз подряд задавать один и тот же вопрос «Да кто вы такой ?», я не буду выполнять Ваше постановление…

Я не советовался с новосибирцами, не проводил референдум, но чувствую себя вправе от имени всех  горожан заявить, что все мы, жители города Новосибирска, не будем  выполнять это выдающееся распоряжение о, выражаясь армейским языком, приведении окон и балконов наших квартир в единообразное состояние. Мы не будем с мясом, за собственный счет, вырывать дорого обошедшиеся нам пластиковые стеклопакеты, не будем собственноручно топорами сносить наши лоджии и козырьки, не будем согласовывать ни с какими управляющими компаниями фасады наших домов, а тем более не пойдем в мэрию за согласованиями и разрешениями. 

Слов нет, фасады требуют восстановления, и архитектурные памятники и виды города должны сохраняться, только вот постановления об этом нужно было  принимать вовремя, лет этак 10-12 назад, а если этого сделано не было, то нужны продуманные решения, а не показная суета перед выборами. Не нужно перекладывать собственные ошибки на плечи населения, а внедряя новые правила, нужно начинать с себя. Ликвидируйте сначала точечную застройку, отмените все выданные в  противовес всякому здравому смыслу разрешения на строительство, верните на место спиленные деревья и памятники архитектуры, восстановите исторически сложившиеся виды города, хотя бы вокруг площади Ленина, тогда и поговорим.

И вообще, Владимир Филиппович, мы уже поняли, что вы идете на новый срок. Но выборы-то еще не начались, и будут они только в следующем сентябре. Так, может, хватит суеты, хватит новаций, хватит инициатив? Прошу вас, Владимир Филиппович, отмените это постановление к чертовой матери, пока никто не заметил и не разнеслось. Не доводите до греха и не толкайте никого на подвиги. Давайте поживем спокойно. Хотя бы до Нового года.

Читайте также: Оконная революция: новосибирцев обязали согласовывать с властями замену окон и остекление балконов