Кузьма Стеклов. Оконная история в лицах (31)
В одной из предыдущих историй я уже говорил, что очень люблю джаз. Писал я и о том, что люблю «Beatles». Но хриплый голос «Луя» Армстронга приводит меня в состояние, которое я могу сравнить разве что с оргазмом (девушки, простите за откровенность!).
Так вот – мне несказанно повезло. В то же самое время в Тбилиси проходил теперь уже знаменитый и (отчасти) скандальный 1-й Всероссийский джазовый фестиваль, а один из моих новых друзей был членом его Оргкомитета.
Это событие до сих пор с ностальгией вспоминают практически все его участники и слушатели. Не один раз я слышал воспоминания о нем от Андрея Макаревича (по ТВ), от многих других (лично). У меня где-то даже есть раритетный плакат этого фестиваля (может быть, на аукцион Sotheby’s предложить?). Как этот артефакт после многочисленных переездов и ремонтов сохранился – не могу понять до сих пор.
Джазовый фестиваль проходил, насколько я помню, в здании тбилисского цирка – уникальном здании с очень пристойной акустикой. Если честно, я не очень хорошо помню советских участников этой замечательной тусовки, и не они меня поразили в самое сердце. Да, знаю, что знаменитая «Машина времени» «выстрелила» именно тогда. Я же запомнил всего два события – и очень разных по значимости.
Вышеупомянутый друг – грузинский любитель классического джаза – достал мне контрамарки только на два дня фестиваля из пяти. В первый день мы собирались идти на концерт (именно там и выступала среди прочих «МВ») из его квартиры. Я пришел уже готовым для выхода, а Николай сказал, что ему нужно еще десять минут для подготовки. Ну – нужно, и нужно, о чем разговор?
Жена Николая (кажется, Любовь ее звали) приготовила мне кофе, предложила «полтинник», которые были приняты мной с благодарностью (какой любитель джаза – «музыки жирных котов» по определению, кажется, товарища Жданова – ходит на концерты совсем трезвым?). Я выпил кофе и коньяк, посмотрел на часы, и, увидев, что мы уже опаздываем, пошел поторопить Николая.
Застал я его за очень непристойным занятием. Нет – нет, это не то, о чем ты подумал, читатель! Напомню, что было очень жарко в Тбилиси в те дни. Все ходили в рубашках с короткими рукавами и открытым воротом. Ты, наверное, знаешь читатель, что степень ворсистости всего тела у коренных жителей Грузии довольно высока. Вероятно, среди грузинских интеллигентов (или грузинских любителей джаза?) вырывающиеся наружу кудри на груди и шее считаются неприличными. В общем, ты понял, читатель – я застал Николая за тем, что он, надев майку, выбривал электрической бритвой то, что выходило за ее пределы (поросль на руках он почему-то пощадил).
Не знаю, как я в ту минуту не умер со смеху! Пришлось жене Николая приводить меня в нормальное состояние.
Второе событие именно «событием» и было. Гостями тбилисского джазового фестиваля была всемирно известная группа «New Orleans Preservation Band». И мне посчастливилось попасть на ее выступление. Эти американские гости пели весь день...
Вот теперь – представь себе, читатель, огромный зал, полторы тысячи слушателей, впечатляющую сцену, известного всем любителям джаза саксофониста Алексея Козлова, который объявляет знаменитых американцев, меня, сидящего в директорской ложе... И – семерых негров в возрасте около семидесяти лет, которые с трудом поднимаются на «подиум». По-моему, каждый из присутствовавших на этом концерте подумал: «Как же они петь-то будут весь день? Из них же песок уже сыплется – впору уборщицу с веником и совком вызывать!».
Читатель, поверь очевидцу – пели они божественно!
Первая половина дня была целиком отдана «вечнозеленому» (это не мое определение) классическому джазу. Никогда не забуду того, как пели эти ребята (или нужно сказать «старперы»? Но – язык не поворачивается)!
После того, как закончился антракт, они опять вышли на сцену. Свет выключили, зажгли десятки свечей. И тут...
Те же самые семь пожилых негров – без музыкального сопровождения – организовали классическое баптистское богослужение (Быть может, ты знаешь, читатель, что в США баптисты очень популярны – особенно на юге и среди чернокожего населения. Известная музыкальность этой части американцев привела, в результате, к тому, что еженедельные воскресные проповеди превращаются в своеобразные «jam sessions».)
До сих пор не понимаю, как всемером можно было создать эффект присутствия сотни человек на сцене (в том, что не использовалась фонограмма, – я уверен, будучи знакомым с членом Оргкомитета фестиваля). У меня не хватит слов и литературного таланта для описания означенного действа – советую тебе, читатель, сходить как-нибудь на концерт настоящего классического джаза. Но одно могу сказать – концерт (даже стыдно так его называть) был потрясающим!!!
Так вышло, что лет через 15 я оказался в Новом Орлеане (где-то уже мне пришлось упоминать об этой поездке в «Оконной истории...»). Я не был уверен, что найду участников тбилисского фестиваля. Но одного из них – к моменту нашей встречи ему было существенно больше восьмидесяти – мне повезло застать в живых.
Кстати, было достаточно просто сказать местным организаторам той оконной конференции, на которую меня пригласили: «New Orleans Preservation Band», – и все они расплывались в счастливой улыбке и помогали, чем могли.
Должен честно сказать, что оставшийся в живых член того состава легендарного ансамбля практически не помнил тбилисского фестиваля (болезнь Альцгеймера – очень неприятная вещь), но при упоминании слова «Грузия» его глаза загорались, и он пытался вспомнить хоть что-нибудь.
Вот сейчас только понял, что, вероятно, он вспоминал не Грузию, а американский штат Джорджию, названия которых звучат по-английски абсолютно одинаково... Или знаменитую песню Луи Армстронга «Georgia». Очень жалко, что мы так и не смогли обменяться воспоминаниями о знаменитом Тбилисском джазовом фестивале!
Поверь, читатель, подобные, очень светлые воспоминания наверняка продляют жизнь!
