Кузьма Стеклов. Оконная история в лицах (48)
Какими же меркантильными и невежливыми могут быть люди – в том числе и в Средней Азии! Уже через несколько дней первой своей командировки в Душанбе мы полностью «встроились» в неторопливый ритм восточной жизни и воспринимали это наше путешествие исключительно, как внеочередной отпуск.
И вдруг – уже упоминавшийся заместитель местного строительного начальника в достаточно неделикатной и совсем не восточной манере намекнул, что уже потратил на наши развлечения порядочно времени и денег, и очень рассчитывает на нашу квалифицированную помощь в проведении эксперимента по кандидатской диссертации, который он проводил в те дни.
Господи, как же мы были возмущены подобным азиатским коварством и совсем не джентльменским поведением нашего хозяина! У нас уже ведь были намечены культурные планы практически на каждый оставшийся день – а он потребовал их изменить...
Как же нас «ломало» от необходимости сменить фактически отпускные расслабленность и лень на какую-либо активную работу – пусть и достаточно относительную! Но, вспомнив о планах дальнейших частых поездок в Среднюю Азию, мы – скрепя сердце – подчинились недружескому диктату. И истратили на эту – как поняли сразу – бесполезную работу целых два дня.
Тема кандидатской диссертации нашего хозяина была достаточно интересной и современной – использование бесплатной солнечной энергии для снижения энергетических затрат при производстве железобетонных панелей на комбинате крупнопанельного домостроения.
Действительно, для пропарки заготовок в специальных металлических формах тратится огромное количество энергии – и попытаться сберечь некоторую ее часть за счет солнечного излучения, было достижимой и благой целью.
Но – не было дано этому таджику ума и способностей в проведении экспериментальных исследований. Он привез нас на местный завод КПД в безумно жаркий день. Впервые, несмотря на середину сентября, я обгорел под белой рубашкой – ведь мы провели на открытом воздухе два бесконечных дня.
Целью его эксперимента было сравнить, насколько эффективнее можно высушить панели под солнечным излучением, накрыв их различными пленками – черными, цветными, с перфорацией и прочими. Измерялись температура и влажность панелей, выставленных на солнце и контрольных, которые изготавливались по традиционной технологии.
В течение первых полутора часов мы привыкали к грязи на этом предприятии строительной индустрии, пили чай и слушали объяснения соискателя ученого звания.
После первого же нашего простенького вопроса по недоуменному виду таджика мы отчетливо осознали, что этот человек не защитится никогда. Для определения температуры он пользовался термопарами. Мы спросили его, как он их торирует – то есть устанавливает их точность и градуирует (это, конечно, очень приблизительное объяснение понятия).
Его ответ был таков: он получил их три года назад уже поверенными и так и пользует. Мы очень вежливо объяснили ему, что поверять термопары в таких условиях (он постоянно засовывал их в жидкий бетон) нужно не реже, чем раз в три месяца и вносить соответствующие уточнения в получаемые результаты.
Таджик очень заинтересованно выслушал нашу лекцию по средствам измерений и – с внезапно загоревшимися глазами – сказал, что все понял и завтра покажет нам, как будет постоянно проверять термопары.
На следующий день рядом с чайником стоял холодильник, и хозяин с гордостью продемонстрировал свое изобретение. Для определения показаний термопары на 100 градусах он засовывал ее в кипящую воду, а для 0 – в морозильник.
Мы поняли, что объяснять что-то еще этому человеку – тем более на жуткой жаре – абсолютно бесполезно. И смирились с потерей двух замечательных дней.
Диссертацию он, конечно же, не защитил. Но – что совершенно удивительно – был нам очень благодарен за то, что мы подсказали ему новое направление исследований.
Правда, быть может, он понял, что теперь кроме горячего чая может охлаждать минеральную воду (и не только ее!) в холодильнике?
День рождения моего старшего сына в самом конце декабря (если точно – то 21 числа, как у Иосифа Виссарионовича), и в начале 80-х годов прошлого века он привык удивлять своих соучеников на детском празднике дынями, арбузами и другими экзотическими фруктами. Все это невиданное в те годы изобилие обеспечивалось мной в среднеазиатских командировках.
Именно поэтому вторая наша командировка в Душанбе была запланирована на середину декабря того же года. Поехали мы уже вчетвером (вероятно, наши рассказы очень впечатлили друзей) и не забыли взять с собой более подходящие, чем солнцезащитная пленка, вещи, которые можно было бы обменять на фрукты – в частности, модный в те годы двухкассетный магнитофон. Его-то и пришлось «загнать» на базаре в один из последних дней, накупив взамен массу всяких вкусностей.
Улетать мы должны были вдвоем рано утром 19 декабря и, как выяснилось, сильно ошиблись с этой датой. Двое остававшихся коллег помогли нам довезти до аэропорта гору фруктов и остались ждать момента, когда мы зарегистрируемся, чтобы выпить «на посошок» сухого вина.
(Кстати, в скобках хочу сказать о том, что тост «на посошок» наиболее известный среди всех пьющих, даже американцы говорят что-то похожее – ‘night cap’, кажется. Однако, есть масса более интересных «казацких» тостов. Я имею в виду «забугорные», другие специфические высказывания донских собутыльников. Больше всего среди них мне нравится тост «у морды коня». Просто, наверное, я очень живо представляю себе эту картинку – хозяева выперли, наконец, засидевшегося и нетрезвого гостя из дома, взгромоздили его на коня. А тот уже и сидеть-то нормально не может – свешивается, сползает по его шее. Вот тут и вручают ему последнюю чарку на уровне лица лошади и – напоследок – стегают ее по крупу. И, перекрестившись, идут в дом продолжать.)
Мы приехали в аэропорт, конечно, не первыми. Но никак не ожидали, что регистрация закончится, когда до нас еще было человек десять. Да и после нас было еще больше потенциальных пассажиров. Про багаж речи не было вообще... Никакие наши вопли, размахивание билетами, командировочными удостоверениями и прочими бумагами не помогали.
И тогда мы вспомнили о нашем замечательном знакомом из Риги (я уже рассказывал про него), который обучал многих сотрудников аэропортов.
Мы разбудили его очень рано (разница во времени между Ригой и Душанбе пять часов) и после долгой ругани с его стороны получили нужное имя – не могу его забыть до сих пор. Океан Давыдович Ким. Нам удалось найти этого двухметрового (я и не знал, что такие корейцы бывают!) азиата, который, к счастью, был дежурным по аэропорту в тот день. Он-то и объяснил нам, что происходит.
А случилось так, что этим же самолетом в Москву летела делегация руководства Таджикистана с подарками ко дню рождения «любимого Леонида Ильича». Фрукты должны быть свежими – поэтому они и заняли подношениями и своими телами весь первый салон самого раннего московского рейса, чтобы сразу ехать к именитому телу. Как выяснилось в дальнейшем, то был последний день рождения этого Генерального секретаря, и началась уже «Пятилетка Пышных Похорон».
Но нам легче от этого не стало бы точно. Океан Давыдович с удовольствием вспомнил своего учителя, и пообещал нас отправить на этом самолете любым способом (что и выполнил – первый и последний раз мы летели в кабине большого пассажирского самолета). Но его слова, которые он произнес, увидев гору багажа, я из соображений цензуры передать не могу.
К сожалению, регистрация уже заканчивалась, и он, пообещав нам сделать все возможное, посоветовал оформить страховку на груз. Что мы срочно и осуществили. Так как мы изначально задекларировали груз, как научные приборы (хотя эти приборы дынями пахли изумительно), сумму страховки мы указали довольно большую, наивно понадеявшись, что это заставит служащих аэропорта бережнее относиться к ящикам – мы же не рассчитывали на то, что придется сдавать фрукты в багаж!
Впервые за долгие годы мой сын остался без фруктов ко дню рождения, что долго потом мне поминал. Уж лучше бы Леонид Ильич своего не получил!
Нас известили о прибытии груза только через неделю. Примчавшись в аэропорт, мы увидели, что все наши замечательные дыни потекли и начали портиться. Только немногое удалось спасти и положить под новогоднюю елочку.
Должен сказать, что, несмотря на очевидное несоответствие содержимого его описи, страховку за испорченный груз мы все-таки умудрились получить. Но это не могло улучшить настроение моего ребенка.
